СИНТАКСИЧЕСКИЕ РАЗДУМЬЯ
Немало надобно вниманья,
Чтобы постичь накоротке
Значенье знаков препинанья
В великом русском языке.
Любая птичка-невеличка
Умела истово, впопад
Сажать привычные кавычки
Вокруг зазубренных цитат.
И нас сажали в одиночки,
И на местах, почти пустых,
Нас заставляли ставить точки
Взамен наивных запятых.
И, не моргнув подбитым глазом,
Не веря дедам и отцам,
Мы рвали слог короткой фразой
По европейским образцам.
Как ни чужда такая форма
Судьбе родного языка,
В нее влюбились непритворно
И вознесли за облака.
Бедна, должно быть, наша вера
Иль просто память коротка,
Когда флоберовская мера
Нам оказалась велика.
Тогда слова дышали в строчке
Запасом воздуха в груди,
Тогда естественная точка
Нас ожидала впереди.
И был период двухсотлетний,
Когда периодов длину
Любили вовсе не за сплетни,
За чувств и мыслей глубину.
Но страстный слог витиеватый
Давно уж нам не по нутру,
Слова пророков бесноватых
Давно мы предали костру.
Скучна, скучна нам речь Толстого,
Где двоеточий и не счесть,
Где позади любого слова
Знак препинанья может влезть.
Любой из нас был слишком робок,
Чтоб повести такую речь,
Где, обойдясь совсем без скобок,
Он мог бы всех предостеречь,
Чтобы в российской речи топкой
Не поскользнуться, не упасть,
Не очутиться бы за скобкой,
Под двоеточье не попасть.
Ехидно сеющий сомненья
Знак вопросительный таков,
Что вызывает размышленья
У мудрецов и дураков.
Зато в обилье восклицаний
Вся наша доблесть, наша честь.
Мы не заслужим порицаний
За восклицательную лесть.
И вот без страха и сомненья
Мы возвели глаза горе
И заменили разъясненья
Многозначительным тире.
По указующему знаку
Императивного перста
Мы повели слова в атаку,
И это было неспроста.
Нам лишь бы думать покороче,
Нам лишь бы в святочный рассказ
Не высыпались многоточья
На полдороге наших фраз.
А что касается подтекста
И лицемерных прочих штук,
То мы от них пускались в бегство,
Теряя перышки из рук.
А как же быть в двадцатом веке
С архивной «точкой с запятой»?
Ведь не найдется человека,
Кому она не «звук пустой».
Ведь дидактическая проза
Не любит «точки с запятой»,
Ею заученная поза
Всегда кичится простотой,
Той простотой, что, как известно,
Бывает хуже воровства,
Что оскопила даже песню
Во имя дружбы и родства.
И ни к чему ей философский,
Живущий двойственностью знак,
И в современный слог московский
Нам не ввести его никак…
Литературного сознанья
Осуществленный идеал
Находит в знаках препинанья
Консервативный материал.
* * *
Любой бы кинулся в Гомеры
Или в Шекспирово родство,
Но там не выручат размеры
И не поможет мастерство.
За лиру платят чистой кровью,
И, задыхаясь в хрипоте,
Гомеры жертвуют здоровьем
В своем служении мечте.
Они, как жизнь, всегда слепые
И сочиняют наугад,
Ведя сказания любые
Без поощрений и наград.
И разве зренье — поощренье,
Когда открылся горний мир?
Когда вселенная в движеньи
На струнах этих старых лир?
Высокопарность этой фразы
Гомерам нашим не под стать —
Им ни единого алмаза
Из темной шахты не достать.
Алмазы там еще не блещут,
Не излучают лунный свет,
И кайла попусту скрежещут,
Не добиваются побед.
Дрожи г рука, немеет тело,
И кровь колотится в виски,
Когда старательское дело
Готово вылиться в стихи.
И побегут слова навстречу,
И отогнать их не успеть,
И надо многих искалечить,
Чтобы одно заставить петь.
И суть не в том, что наш старатель
С лотком поэзии в руках —
Обыкновенный обыватель
И только служит в горняках.
В руках-то он не может разве
Лоток как следует держать?
Он просто золота от грязи
Не научился отличав.
Ведь это просто неуместно,
Недопустимо наконец,
Когда лирическую песню
Нам о любви поет скопец.
И разве это не нелепость,
Что приглашаются юнцы
Вести тетрадь с названьем «Эпос»,
Где пишут только мудрецы.